ИМИДЖЕВЫЕ ПОРТРЕТЫ РОССИЙСКОЙ ОППОЗИЦИИ. Портрет четвертый. Борис Немцов

Компания E-GENERATOR.RU продолжает серию публикаций «имиджевые портреты российской оппозиции».

Для создания имиджевого портрета Б. Немцова были отобраны его шесть объемных интервью и ответов на вопросы за 2007 год[1]. Общий объем материала (вопросы ведущих и слушателей в анализ не включались) составил около 3 печатных листов (более 100 тыс.

знаков). Весь материал исследовался многоаспектно. Во-первых, с помощью метода контент-анализа был составлен частотный словарь политика; затем проводилась классификация слов и группировка их в смысловые блоки (например, эмоциональная сфера, интеллектуальная сфера, политические партии, личные имена и т.п.). Во-вторых, изучалась грамматическая организация высказываний, стилистические средства, в том числе и средства выразительности, средства и способы аргументации.

 

ОСНОВНЫЕ СМЫСЛЫ ОБРАЗА МИРА Б. Немцова

(по результатам контент-анализа)

 

Наименования пространства в речи Б. Немцова составляют 321 случай, или 2,06 % от всех словоупотреблений (далее. – 321; 2,06 %)[2]. Пространственные и временные объекты и ориентиры очень важны для понимания картины мира человека, «заселяемой» в дальнейшем интересующими людьми, заполняемой разного рода объектами, волнующими человека в первую очередь. Пространственные объекты показывают, насколько объемна и детальна картина мира, насколько абстрактна (или же, напротив, конкретна); в каких регионах мира и России разворачиваются мыслительные события человека.

Пространственные объекты, ориентиры в речи Б. Немцова представлены относительно умеренно (для сравнения, их в 1,5 раза меньше, чем в речи Г. Зюганова). Абстрактные наименования пространства (области (19), регион (18), край (14), губерния (2), провинция (1)) встречаются, но в той же мере, что и у остальных политиков (за исключением Г. Каспарова, у которого доля абстрактных объектов гораздо больше). Наиболее частотным словом данного смыслового поля является Россия (73), что также закономерно. Из российских городов чаще других упоминается Санкт-Петербург (11) (и разговорный вариант Питер (3)); слово Москва встречается только 9 раз. Вообще Петербург предстает на сегодняшний день некой пространственной доминантой, возможно в силу того, что северная столица является более европеизированным городом, нежели Москва, традиционно характеризуется большей открытостью, демократичностью – т.е. теми особенностями мироустройства, которые близки самому Б. Немцову. Значимость Петербурга подкрепляется частым обращением и к Ленинградской области (6) (ср.: Московская область упомянута только 3 раза).

Из других российских регионов в речи Б. Немцова встречаются города: Красноярск (7), Екатеринбург (3), Ставрополь (2), Архангельск (4), Нижний Новгород (4), Сочи (1), Беслан (2); области и края: Томская область (2), Пермский край (5), Ставропольский край (4), Башкирия (1), Тува (1), Ингушетия (1), Сахалин (1), Курильские острова (1), Чукотка (1) и др. В основном, данные регионы и  региональные центры упоминаются в связи с деятельностью в них СПС и лично Б. Немцова. Т.е. данное пространство личностно окрашено и всегда конкретно.

Зарубежье представлено, в основном, Западным миром: Запад (3), Европа (3), Германия (2), США (1), Америка (1), Еврозона (1); Вашингтон (1), Лондон (1), Сан-Францисско (1). Из стран Востока присутствуют наиболее мощные – Индия (1) и Китай (7), усиление которого с позиции Б. Немцова представляет реальную угрозу России. Из стран СНГ упоминается лишь Украина, но довольно часто – 14 раз. Это также подтверждает высказанную мысль о том, что пространство Б. Немцова обусловлено его личной деятельностью, возможно, обусловлено даже чрезмерно, поскольку для политика такого ранга необходимо видеть мир вне своих личных симпатий / антипатий, личной заинтересованности.

Время (198; 1,27 %) представлено в основном настоящим (сейчас (51), сегодня (5), теперь (15), нынешнее (15)). Прошлое же передано словами недавно (6), накануне (1), а Будущее – будущий (6), ближайшие (2). Таким образом, прошлое в картине мира Б. Немцова – это ближайшее прошлое; будущее также отчасти является будущим ближайшим. Т.е. происходящие события – это события, которые либо имеют место быть сейчас, либо только что завершились, либо скоро начнутся. Время у Б. Немцова не эпохальное (как, например, у Г. Зюганова), оно вполне конкретно. Возможно, в силу этого политика можно упрекнуть в минимизации стратегического планирования, но, такого рода планирование (на далекую перспективу) уместно только в случае реального управления страной. Б. Немцов в нашем случае поступает как прагматик, строящий свою деятельность в соответствии со своими возможностями. Можно заметить, что и ритм времени Б. Немцова умеренный (наиболее частотное слово – год (42)). Для сравнения: ритм времени Г. Зюганова малодифференцированный, более неспешный (частое использование слов век (11), столетие (3), (несколько) лет (75)), ритм же Г. Каспарова наиболее быстрый (самые частотные слова  у него – слова, называющие месяцы).

Личные имена (238; 1,53 %) представляют самые разнообразные группы людей, большая часть которых – что вполне логично – связана с политико-экономической жизнью страны. Из руководителей российского государства (и Советского союза) встречаются: Борис Годунов (1), Александр II, Николай Второй (1), Сталин (2), Горбачев (3), Путин (30), Ельцин (8); а также претенденты на власть: Лжедмитрий (1), Берия (3), Руцкой  (1), Хасбулатов  (1). Б. Немцов постоянно иллюстрирует свои мысли о судьбе реформаторов в России, о смуте и двоевластии, проводя параллели между современной российской историей и известными историческими событиями.

Российские чиновники даны большим списком: Зубков (22), Миронов (2), Грызлов (1), Фрадков (2), Иванов (6), Медведев (3), Степашин (1), Примаков (1), Зурабов (1), Кудрин (1), Артемьев (1), Чуров (2) и др. Отдельно можно выделить губернаторский корпус: Лужков (3), Шаймиев (2), Рахимов (2), Прусак (1), Тулеев (1), Кресс (1), Ишаев (1), Россель (1), Титов (1). Если федеральные чиновники в основном упоминаются в связи с критикой их неэффективной экономической деятельности и соглашательством с Путиным и его окружением, то региональная элита критикуется в связи с ее «узурпацией» власти на местах. Среди других личных имен особое место занимают представители всей оппозиции: от Жириновского (5) до Буковского (1) и Касьянова (4); предприниматели: Березовский (2), Гусинский (1), Батурина (1), Гуцериев (3), Невзлин (1), Абрамович (2), Ходорковский (9); представители интеллигенции: Басилашвили (1), Татьяна Толстая (1), Смирнова (1). Особое место уделяется людям, пострадавшим от режима: Политковская (2), Гуляев (1), Ходорковский (9), Сычев (8), Литвиненко (1), – которых Б. Немцов приводит в пример губительности современной российской власти. Здесь можно заметить, что если Э. Лимонов для того, чтобы подчеркнуть негуманную природу режима Путина ссылается на знаковое пространство страдания (Беслан, Норд-Ост), Г. Каспаров говорит о нарушении прав человека (большей частью абстрактно), о карательном характере власти, рассматривая его на примере борьбы с Другой Россией, то Б. Немцов ссылается на судьбы конкретных людей, ставших в современной России символами несправедливого наказания, страдания и даже мученичества. Полагаем, что обвинения режима от имени его конкретных жертв звучат наиболее сильно.

Люди (428; 2,75 %) представлены в картине мира Б. Немцова многоаспектно: это и абстрактные слова, называющие человека или группу лиц (люди (74), человек (52), народ (35), граждане (8), население (2)), и слова, обозначающие представителей российской власти (президент (41), премьер-министр (7), преемник (14), министр (3)); люди называются по сфере их занятости (политолог (2), политтехнолог (1), психиатр (1), менеджер (1),), родственным связям (семей (6), мама (3), жена (3), муж (1), сын (5), детей (4), дочь (1), сыновья (1)), политико-идеологической принадлежности (коммунисты (5), демократы (5), нацболы (1), либералы (2)) и мн. др. Люди – это та группа, которая в картине мира Б. Немцова занимает очень важное место (Г. Каспаров (0,9 %), Э. Лимонов (1,5 %), Г. Зюганов (2,72 %). Поскольку же Личные имена, т.е. имена известных людей, относительно редки в речи политика, постольку Б. Немцова, с одной стороны, интересуют не известность, популярность, уникальность, а многообразное проявление человеческой природы в бесконечной повседневности. С другой стороны, очевидно, что политик в подавляющем числе случаев размышляет о жизни, судьбах обычных людей.

Интересно, что в речи Б. Немцова практически отсутствует классификация людей по национальной принадлежности, что, вероятно, политик делает намеренно, поскольку для него актуальна тема равенства наций, а, произнося слово, обозначающее национальную принадлежность (с любой целью!), человек тем самым отделяет в некоторую изолированную группу одного человека от другого.

Из российских партий (155; 1 %) доминирует СПС (37). Из других партий России встречаются с неслучайной регулярностью Единая Россия (9) и КПРФ (4) – две наиболее мощные из современных партий. Яблоко упоминается 2 раза, видимо, в силу разочарования в самой возможности объединения демократических сил. Такие выводы подтверждает и небольшой удельный вес смыслового поля Коалиционность (45) (для сравнения: у Г. Каспарова слова этой группы встречаются 63 раза, а у Э. Лимонова – 79 раз). Невысокие шансы на объединение имеют своим следствием доминирования Я над МЫ: 244 против 118, т.е. в 2,1 раз чаще. Чаще Я встречается только у Э. Лимонова (в 2,6 раза чаще, чем МЫ), что вполне объяснимо необходимым эгоцентризмом людей творческих профессий. Кроме сложности объединительных процессов, Я-Немцова – это и Я-индивидуальное, противостоящее МЫ-безликому российской власти, в терминологии Б. Немцова «холуев». В этой связи актуальным становится поле Интеллектуальной сферы (216; 1,3 %) с особыми доминантами – словами, подчеркивающими способность человека «вычитывать, выявлять» истинную суть вещей: понимаем (33), понял (8), знаем (55), умные (3), мудрость (1), неглупые (1), продуманная (1); а также словами, показывающими неспособность видеть истину, т.е. самостоятельно продуктивно мыслить: глупо (2), бред (1), бессмысленно (1), бестолковой (1), глупость (1), идиоты (1), придурки (2), дурак (1) и др. Слов, обозначающих негативные явления интеллектуальной сферы больше, чем аналогичных «позитивных слов» (таких, как мудрость, умный и пр.). К тому же слова данной группы часто относятся к сниженной лексике (придурки, дурак, бред, бестолково и др.). Очевидно, Б. Немцова сильно раздражает такая особенность интеллектуальной деятельности, раздражает настолько, что он часто перестает контролировать свое общение с собеседником и «награждает» его одной из приведенных характеристик.

Политическая сфера у Б. Немцова включает в себя группу слов, имеющих отношение к предстоящим выборам (125; 0,8 %). Интересно, что у Б. Немцова данная группа слов в процентном отношении меньше, чем у других из проанализированных нами политиков (Г. Каспаров (1 %), Э. Лимонов (1,1 %), Г. Зюганов (0,9 %)). Тема выборов актуальна для оппозиции, поскольку только через выборы она может хоть как-то попытаться воздействовать на ситуацию в стране, например, характерное высказывание Б. Немцова: «Мы понимаем, что выборы во многом отрежиссированы, но это шанс заявить о нашей принципиальной позиции и возможность нашим сторонникам высказать свою точку зрения».

С темой выборов сближаются темы Оппозиционности (26): бойкотировать (1), забастовка (1), конфронтации (1), конфронтационный (1), критика (1), критиковать (1), критическая (1), оппозиция (19) и др. и  Борьбы (30): борьба (9), бороться (14), победить (2), победители (1), непобедимая (1).

Как и у других представителей оппозиции, у Б. Немцова присутствует довольно внушительный пласт слов, говорящих о негуманной природе российской власти. Это группа слов, передающих Страх (21): страх (1), страшно (4), бояться (6), зловещий (2), ужас (1), ужасный (1), кошмарный (2), опасность (2), шок (2), а также смерть и уничтожение (28): уничтожать (2), репрессии (2), ГУЛАГ (1), смута (9), грабить (1), убивать (3), убийство (2), убийца (1), убит (1), живодерский (1), живодер (2), кровавый (2), жестокость (1). Заметим, что похожие группы выделялись во всех проанализированных нами текстах оппозиционных политиков. Кроме этих групп, в речи Б. Немцова можно выделить более многочисленную группу слов, отражающих проявления порочной природы российской власти (66): ложь (3), обман (4), подтасовка (1), фальсификация (4), беспредел (2), лицемерие (4), грабеж (4), насилие (2), алчная (8), цинизм (1), подхалимаж (1), порочна (1), чванство (2), порочность (1) и мн. др., чему близка тема Корупции (29): коррупция (13), коррупционные (1), коррумпированная (5), взятка (1), воруют (1), вор (1), вороватый (4), воровской (2), разворовывание (1). Если обратиться к анализу текстов Э. Лимонова, Г. Каспарова, Г. Зюганова – везде встретим те же самые группы. Видимо, данные характеристики в силу их повторяемости не является продуктом воображения, а обретают статус объективной данности. В этой связи интересно, что наиболее ценным качеством человека у Б. Немцова становится честность: честнее (21), по-честному (1), честность (1), порядочный (1) (для сравнения: у Э. Лимонова таким качеством является мужество, отважность; у Г. Каспарова – (чувство) ответственности; у Г. Зюганова – совестливость).

И, наконец, наиболее объемной из всех выделенных нами в речи Б. Немцова является Экономическая сфера (333; 2,1 %). Представления об экономике Б. Немцова сильно отличаются от аналогичных представлений остальных лидеров оппозиции. Так, в речи Г. Каспарова и Э. Лимонова экономическая проблематика крайне незначительно. Г. Каспаров обращает наше внимание на проблему прав человека, и тема нарушения прав человека является основным предметом его критики. В речи Э. Лимонова более всего представлена тема протеста против физической и экзистенциальной несвободы. Г. Зюганов, для которого социально-экономическая проблематика является центральной, обращает острие критики на действия российских властей в области социальной политики. Б. Немцов, критикуя В. Путина и его правительство за нарушение прав человека, социальную политику, но все-таки своим основным предметом критики имеет макроэкономическую политику.

Об этом свидетельствует те подгруппы, которые можно выделить в рамках всего экономического блока проблем. Так, в речи Б. Немцова очень широко представлены российские Компании (45): Газпром (12), Роснефть (6), Транснефть (2), Газпром-роснефть (1), Сибнефти (1), Нафтогаз (1), Рургаз (2), Юкос (1), РАО (1), РЖД (1), Автоваз (3) и др. Б. Немцов много говорит о госкорпорациях (4), госкомпаниях (1) и монополиях (8) как неэффективных формах собственности.

Среди Ресурсов (61) встречаются те, которые являются основой российской экономики: газ (8), нефть (8), топливо (1), зерно (1), сырье (2), золотовалютные резервы (1), доллары (11), деньги (20), рубли (6), средства (3). Для сравнения: Г. Зюганов в этой части упоминает молоко, и хлеб, и рыбу и т.п. продукты «потребительской корзины». Очень интересна группа слов, выражающая Количественные отношения (21): миллиард (12), млрд (3), триллион (4), миллион (2). Видим, что центральным является миллиард. У Г. Зюганова таким словом является тысяча (миллион чуть менее частотен); у Э. Лимонова, как и у Г. Каспарова явной доминантой является слово тысяча. Данные слова обычно употребляются в сочетании со словами, обозначающими ресурсы (газ, нефть, золото и чаще всего деньги). Поэтому данный пример хорошо демонстрирует тот основной уровень (масштаб), на котором ведется критика экономической сферы. Для Г. Зюганова – это «социалка», для Б. Немцова – это общие макроэкономические показатели. Конечно, Б. Немцов говорит и о социальной политике: пенсии (15), зарплаты (5), стипендии (3), прожиточный минимум (1) и др. Но основным его объектом является «большая экономика»; Б. Немцов много говорит об акционировании (9), приватизации (5), собственности (4), бюджете (4), инвестициях (2), диверсификации (1), IPO (4), ВВП (1), трансфертах (1), финансировании (3), залоговых аукционах (2), аукционах (2), ценах (11), тарифах (1), акциях (5), фондах (11), доходности (2), социалке (3) и мн. др.; дает характеристики Качественному состоянию экономик (российской и зарубежных): эффективная (6), рыночная (4), кризис (2), дефолт (2), дефицит (1), инфляции (2). Таким образом, можно утверждать, что критика российской власти со стороны оппозиции не дублируется и направлена на разные сферы современного состояния государственной и общественной жизни России.

 

ОБРАЗ МИРА И ПРИНЦИПЫ МЫШЛЕНИЯ

 

Речевое пространство, которое выстраивает Б. Немцов с помощью используемых им языковых средств, прежде всего, основано на некоторых объективных закономерностях жизни, развития социума, экономики, принципы которых важно понимать. Кроме того, необходимо уметь логически оценить, исходя из этих закономерностей, возможные варианты развития ситуации и четко соотнести варианты причин с вариантами следствий для того, чтобы сформировать собственную позицию по обсуждаемому вопросу.

Об этом свидетельствует, прежде всего, явное преобладание силлогистического способа организации высказываний. Этот способ может проявляться посредством использования логического синтаксиса, т.е. сложноподчиненных предложений, вскрывающих причинно-следственные связи между явлениями (причем часто встречаются именно причинная подчинительная связь); с помощью вводных слов и словосочетаний, подчеркивающих логику течения мысли, акцентирующих внимание на связи разных этапов рассуждения. Однако нельзя сказать, что политик отдает явное предпочтение какому-либо одному из формальных показателей логического типа построения фразы – все они уравновешиваются в речевом пространстве. Наиболее частотная характеристика такого способа организации речевой картины мира Б. Немцова – это именно смысловые признаки силлогизма, рассуждения: некоторые «посылки» и следующие за ними выводы, четкие определения обсуждаемых явлений и следствия, диктуемые отмеченными в определениях свойствами, и т.п.: «Для нас суверенная демократия – это цензура, это отсутствие правосудия, это басманное правосудие. Для нас суверенная демократия – это грабеж регионов. Для нас суверенная демократия – это «кругом враги, Россия в кольце врагов». Это отсутствие выборов, превращение выборов в фикцию, в фарс и тому подобное. И мы должны понимать, что при таком государственном устройстве перспектив у России нет. Мы будем страной третьего мира»; «Путин постоянно говорит, что он не будет менять Конституцию, но он ни разу не говорил, что он будет ее соблюдать – обращаю ваше внимание. Поэтому, на самом деле, все теперь становится ясно: он менять ее не будет, но он ее не считает за серьезный документ…»; «Теперь поводу чекистско-бюрократического капитализма – это когда вся экономика основана на Газпроме и Роснефти, когда бизнес задыхается от поборов чиновников, начиная от владельцев кафе и магазинов и заканчивая солидными нефтяными компаниями. Мы с такой убогой экономической системой можем только в третий мир успешно войти, а стать в один ряд с развитыми странами мы не сможем, поэтому и в экономическом плане мы оппозиция. Таким образом, СПС является системной оппозицией действующей власти, и с этого курса мы сворачивать не будем».

Интересно отметить, что логоцентричность речи Б. Немцова обладает свойством очень сильной личностной окрашенности и эмоциональности – это заметно уже в вышеприведенных примерах. Логика, организующая речевое пространство политика, как это парадоксально ни звучит, предметно-чувственна, конкретна, строится на фактах и личных переживаниях. Очевидно, что причинно-следственные зависимости для него не являются абстракциями, они воспринимаются как руководство к реальному действию и основаны на осмыслении и переживании конкретных событий, происходящих в жизни конкретных людей. И за подобного рода рассуждениями стоит, в том числе, собственный опыт и, можно сказать, личная вера в то, что утверждаемые причинно-следственные закономерности «работают» в действительности и протест, такой же личностный, против игнорирования этих закономерностей, т.к. это чревато печальными последствиями: «Я задаю вопрос: может ли кто-нибудь, кроме СПС, предложить такой план решения пенсионной проблемы? Хоть кто-нибудь, включая нынешнюю власть, Путина, «Единую Россию», Миронова? <…> Таким образом, наш ответ – не давайте разбазарим Стабилизационный фонд, это и дурак сможет предложить, а давайте действительно создадим более эффективные предприятия за счет привлечения частных инвесторов, и деньги, вырученные от этого всего, давайте выплатим пенсионерам. Этот ответ могут дать только либералы. Только».

Такая логико-эмоциональная позиция проявляется в заметном утверждении собственного Я как носителя определенного мнения, Я, доказывающего это мнение, опираясь на причинно-следственную зависимость всех явлений в мире, и исходя из этой зависимости дающего оценку – очень личностную и эмоциональную – происходящего. Такой подход заметен даже тогда, когда обсуждаются вопросы партийной деятельности и внутрипартийных проблем: «Моя личная позиция следующая: Андрея Сычева, несомненно, надо поддержать, чтобы в дальнейшем не происходило подобных трагедий. Чтобы напомнить Иванову о том, что так жестоко обращаться с собственными гражданами недопустимо. Однако включить Сычева в список было бы неправильным: для молодого человека, инвалида в тяжелом состоянии, это испытание на политическом поле было бы слишком тяжелым, вызвало бы дополнительное физическое, психологическое, эмоциональное напряжение. Подвергать его жизнь такой угрозе нельзя»; «Я с сочувствием и иронией отношусь к людям, которые, как кузнечики, прыгают из партии в партию. Для них, видимо, убеждения значения не имеют. Ну, Бог им судья. При этом я считаю, что люди имеют право на ошибку. Если кто-то ушел из партии и вернулся, а его предлагают не брать потом обратно, я считаю это юношеским максимализмом».

В данном контексте становится очевидным, что в речевой картине мира Б. Немцова первичной значимостью обладают некие объективные законы – нравственные, социальные, экономические и т.п., – организующие жизнь каждого человека и общества в целом. Эти законы, прежде всего, необходимо учитывать, выбирая стратегию поведения, и уже потом остальные факторы; опираясь на эти законы, каждый может прогнозировать развитие любой ситуации и, соответственно, формировать свой взгляд на любую проблему и предлагать способ решения. И, прежде всего, себя политик заявляет как человека, способного мыслить и поступать таким образом – отсюда подчеркнуто демонстративное выступление (особенно в сложных случаях) от своего имени. Партия также в картине мира Б. Немцова – в идеале – предстает не как объединение во всем согласных друг с другом людей, а союз индивидуальностей, обладающих правом делать собственные выводы исходя из объективных «посылок» – отсюда признание нехватки самостоятельно мыслящих людей: «…к сожалению, у нас недостаточно сильных и ярких руководителей на местах, это характерно и для Санкт-Петербурга, и для Камчатки, и для Башкирии, и для Курска. Руководство партии интенсивно работает над тем, чтобы найти ярких и достойных людей, которые бы представляли партию на региональном уровне. Хочу отметить, что все-таки я не руководитель партии, поэтому узкорегиональные вопросы, в том числе кадровые, следует задавать не мне».

Подчеркнуто личностный характер подтверждает анализ модальности речи Б. Немцова (отношения к тому, что он говорит). При общей сбалансированности модального фона (отсутствии явных доминант) предпочтение отдается именно выражению собственного мнения: У нас есть шансы. В условиях административного давления они могут быть снижены, но у нас есть шансы, и я считаю, что мы не вправе этими шансами не воспользоваться». Акцентирование на определенном ракурсе обсуждения – собственном видении ситуации обусловливает привнесение максимально субъективного компонента в определения, даваемые Б. Немцовым, в его оценки. При том, что в целом речевое пространство политика – как любое логоцентрическое пространство – стремится к объективности, нейтральности стиля (по преимуществу, используются нормированные литературные варианты), однако в ситуациях, в которых, вольно или невольно, проявляется личностная позиция политика, степень субъективности, экспрессивности, граничащие с категоричностью и желанием «заклеймить», возрастают максимально: «Я могу так сказать: вот это вот чванство и презрение к людям – это особенность нынешнего режима»; «О сотрудничестве с властью... Власть построила суверенную демократию и чекистско-бюрократический капитализм. Суверенная демократия – это политическая цензура, это басманное правосудие, отказ от честных выборов, грабеж регионов в пользу Москвы и превращение всего мира во врагов. Мы считаем, что это абсолютно тупиковый политический курс, должна быть демократия настоящая, а не издевательство в виде суверенной…». Именно такие речевые ситуации соединяют в парадоксальное единство сугубо логического способа подачи мысли с конкретно-чувственным импульсом.

С феноменом логико-эмоционального речевого пространства Б. Немцова связаны и особенности использования образно-стилистических средств. В целом, нельзя назвать речь данного политика образной по преимуществу – статистическим предпочтением явно обладают нейтральные выражения, которые помогают четко и ясно выразить мысль, обнаружить необходимые связи между явлениями, наметить прогнозы, изложить программы. Но такой подход отнюдь не свидетельствует об образной бедности языка Б. Немцова. В его речи минимальное количество штампов, стершихся образных средств и т.п., и используются они, очевидно, тогда, когда политик и не стремится «украсить» выступление. В случае же, когда такое намерение обнаруживается, Б. Немцов использует весьма нетривиальные фигуры речи. Вот, например, практически аллегорическая картинка, которую создал политик, чтобы охарактеризовать свое отношение к ситуации в Украине и в России: «Украина мне напоминает грузовик, который встал в весеннюю колею, а за рулем сидят три человека – Ющенко, Янукович и Тимошенко – и вырывают друг у друга руль. В кузове сидит 45 миллионов украинцев и русских. Естественно, их трясет, они стучат по кабине и говорят: «Прекратите, надоело» и так далее. Действительно, это неприятно, но, тем не менее, грузовик движется в правильном европейском направлении, из колеи он не вылезает. Россия – это такой огромный грузовик, за рулем один человек, никто у него руль не вырывает, в кузове сидят 145 миллионов счастливых граждан, едут они по льду. Причем по льду, в отличие от колеи, можно ехать в разных направлениях. Только народ не чувствует, что лед может стать тонким. Например, нефть будет дешевле. Так что две славянские страны развиваются по-разному. И я уверен, что Украина, несмотря на все кризисы, которые ее потрясают, в целом добьется успеха, не быстро, может быть, за пять или даже за десять лет войдет в еврозону». Вот, опять-таки очень оценочный неологизм: «…то есть я бы сказал, продолжится «лукашизация» России»; и т.п.

Для усиления эмоциональности и убедительности Б. Немцов использует и традиционные средства выразительности – повторы и параллелизмы, устанавливающие ритм речи и приковывающие этим внимание собеседника, риторические вопросы и восклицания, яркие оценочные эпитеты (как всегда, личностно окрашенные), разговорные конструкции и т.п.: «Я стоял у истоков СПС, и никто, даже мои политические оппоненты, не могут меня обвинить в том, что я менял партию. Я этого не делал и делать никогда не буду. Я свои убеждения не меняю»; «Я против идеи раздачи оружия в России, пока в России есть столько алкоголиков. Россия лидирует по такому показателю как насилие в семье. В каждой четвертой семье пьяный муж избивает жену, реже – наоборот. И такой алкоголик и негодяй будет иметь оружие? Вы что, шутите, что ли?»

Использует политик и иронию (в некоторых случаях степень критичности усиливает ее до сарказма): «Дело в том, что Юлия Владимировна, конечно, пламенная революционерка, харизматический человек и очень привлекательная женщина. Только будучи премьером в 2005 году, она за семь месяцев умудрилась цветущую украинскую экономику обернуть в кризис и, видимо, войдет в Книгу рекордов Гиннеса по скорости разрушительных действий»; «Вот, собственно, что такое суверенная демократия: было больше 100 миллионов избирателей – стал один избиратель. И вы знаете, как его зовут. И вот это ощущение <…> есть у людей, поэтому, конечно, интерес к выборам будет снижаться, я согласен с экспертами»; «Причем надо иметь в виду, что против нас использовался такой, я бы сказал, новый ресурс под названием «арест избирательных штабов». В частности, в Красноярском крае были арестованы все штабы за неделю до выборов».

Б. Немцов задействует для усиления собственных аргументов и аллюзийный план – параллели из истории, литературы и т.п.: «Если вспомнить, например, 1993 г., то с одной стороны был Ельцин, а с другой был Руцкой с Хасбулатовым – это было типичное двоевластие, которое закончилось гражданской войной… Мы помним двоевластии другого рода – Горбачев-Ельцин. Это противостояние закончилось, как известно, развалом страны, ГКЧП, и прочее. Более ранний пример двоевластия в нашей русской истории – отрешение Николая Второго от престола – опять-таки Гражданская война, смута, и прочее. И самый ранний пример – Борис Годунов и Лжедмитрий»; «Я хочу обратить ваше внимание, что критерии Путина к президенту и критерии народные сильно отличаются. А это значит <…> его могут в таком виде, такого умеренного и аккуратного Молчалина, могут не избрать».

Но, повторимся, данные средства выразительности не настолько многочисленны, чтобы утверждать необыкновенную яркость речи Б. Немцова; они демонстрируют его риторический потенциал, но не имеют самостоятельности как предпочитаемая языковая сфера, они поглощаются отмеченной ведущей мировоззренческой и одновременно риторической тенденцией к логичности и четкости изложения мыслей, без лишней символичности, «второго и третьего дна» и служат выражению его личностного отношения к обсуждаемому вопросу и конкретно-чувственного переживания всех обстоятельств, связанных с ним.

Таким образом, коммуникативное пространство, обусловливающее речевое поведение Б. Немцова, предполагает непременную ориентацию на объективные закономерности жизни – и со стороны говорящего, и со стороны слушающего. Данная модель предполагает равноправное положение собеседников, т.к. все участники коммуникации находятся в одинаковой зависимости от этих объективных факторов и имеют возможность оценивать их и делать выводы, формировать собственную точку зрения (поэтому так немного традиционных средств выразительности, приемов, рассчитанных на подчинение внимания слушателей, и, напротив, так много рассуждений). Однако такое равноправие, несомненно, являющееся знаком взаимоуважения между собеседниками, – в доведенном до логического конца виде не предполагает необходимой связи между коммуникантами, исключает векторную зависимость слушающего от говорящего. Предположение того, что каждый способен увидеть все возможные для обсуждаемой проблемы следствия, стоит лишь только обозначить логические зависимости, исключает из диалога всех, кто не может увидеть требуемые причинно-следственные связи. Тогда в коммуникативном пространстве Б. Немцова происходит разрыв – говорящий и слушающий перемещаются в параллельные коммуникативные реальности. И говорящий начинает относиться (вольно или невольно) к непонимающему очевидные для него законы оппоненту или как к глупцу, идущему навстречу своим несчастьям, или как к подлецу, стремящемуся извлечь какие-то выгоды из чужих проблем – отсюда такая эмоциональность, сосуществующая с подчеркнутым логоцентризмом. Слушающий же, не оценивший дарованную ему ритором коммуникативную свободу выбора, и не считающий очевидными все те аргументы, которые он приводит, относится к нему как к не достойному доверия (отметим, что доказательность и убедительность – это не одно и то же, и для слушателя часто только доказательности бывает недостаточно).

В соответствии с указанными коммуникативными особенностями у Б. Немцова складываются отношения с аудиторией. У него есть образ предполагаемого союзника, «идеального слушателя», который способен самостоятельно мыслить, но таких явное меньшинство: «…и мы надеемся на то, что люди умные, что люди ответственные и, главное, люди патриотически настроенные не хотят, чтобы Россия опять вернулась вспять, в «совок», в обман, в лицемерие, в ложь»; «Я думаю, было бы честнее, если бы он поменял Конституцию и сказал «я вечно буду вами править, тем более, что вы этого хотите» – большинство граждан же хочет, чтобы он вечно правил. Ну, есть меньшинство агрессивное, наиболее продвинутое, которое против этого, но это меньшинство».

Бывает, что нападки «большинства» оцениваются политиком с явной агрессивностью, что риторически является, несомненно, стратегически неверным: «У нас в России две проблемы, одна из них – придурки. Вот всем, кто посоветовал уехать, хочу сказать – пусть они сами и уезжают, и тогда мы решим проблему придурков. Теперь отвечу не для них, а для нормальных людей».

Но справедливости ради стоит отметить, что Б. Немцову удается и справляться со своим негодованием в адрес людей, связывающих явления по смежности (соположенности в пространстве и во времени), а не исходя из социальных, политических, экономических законов: «Понимаете, людей надо уметь слушать, во-первых. Во-вторых, надо понимать, что, конечно же, люди во многом дезориентированы, людей во многом зомбируют, все это ясно. Но в то же время есть умные люди, к счастью, и их немало». Очевидно, что именно исходное свойство картины мира политика – ориентация на объективные закономерности мира, в данном случае, на законы формирования общественного мнения, на особенности коллективного сознания и т.п. – стало внутренним мотивом переосмысления образа адресата и, несмотря на личные ощущения (возможное неприятие или обиду за непонимание), поставило перед необходимостью привлечения на свою сторону сторонников с разным потенциалом свободы мышления («людей во многом зомбируют»). Перед Б. Немцовым как политиком реально встала коммуникативная задача (это проявляется в его речи) – борьба с инерцией общественного мнения. И он достаточно честно, вне зависимости от собственных желаний, симпатий или антипатий, оценивает свой потенциал, потенциал своей партии и сложность условий – опять-таки опираясь на известные ему закономерности и предвидя возможные следствия тех или иных действий и вероятные сценарии развития событий.

Способы аргументации, предпочитаемые Б. Немцовым, подтверждают отмеченные тенденции. Наиболее частотным способом доказательства становится обращение к здравому смыслу, причем свою правоту политик представляет путем демонстрации соответствия своих замыслов законам, диктуемым экономической целесообразностью, социальной необходимостью и т.п.: «Мы говорим: ребята, нужно создать Фонд будущих поколений в размере триллион долларов за счет приватизации государственных предприятий, как то: Газпрома, Роснефти, Транснефти и так далее. Фонд будущих поколений размещается в ценных бумагах высокой защищенности и надежности. 5% – доходность в год, таким образом 50 миллиардов дополнительных денег в год можно получать (долларов, я имею в виду) на увеличение пенсий. Второе – армия. Все эти доблестные партии наши говорят: непобедимая, несокрушимая… Мы говорим: до тех пор, пока армия такая, как сейчас, будет Андрей Сычев и будут еще десятки тысяч искалеченных людей. Стране нужна контрактная профессиональная армия. Призыв надо отменить. Проблему опять-таки все знают – дедовщина, ответы только разные. Одни говорят – надо дисциплину повышать в армии, а это бред, потому что этого ничего никто не делает. Другие говорят, что нужно принципы комплектования менять, то есть на самом деле вопросы диктует жизнь, а мы предлагаем свои ответы».

Неправоту оппонентов (прежде всего правящего режима) он доказывает, вскрывая логику их поступков, которая не совпадает с теми законами, которые диктует целесообразность поступательного развития страны: «Кстати, наша власть кичится суверенитетом... А какой суверенитет может быть, если он целиком и полностью зависит от мировых цен на нефть? Более точный прогноз я мог бы дать, если бы наши власти не только хапали нефтяные и газовые активы, как они хапали 7 лет, но еще бы занимались диверсификацией экономики, поскольку они ничего в этом направлении не сделали, Россия как всегда находится в непредсказуемом положении. Поэтому ответ такой – при благоприятной нефтяной конъюнктуре нынешний режим сохранится, но будет деградировать. Если при Путине количество чиновников выросло на полмиллиона человек, то его преемник обеспечит рост бюрократии на миллион. Еще более изощренной и глупой станет цензура, возможны точечные политические репрессии, то есть я бы сказал, продолжится «лукашизация» России. Стоимость содержания государственной машины станет дорогой и не будет хватать денег на зарплаты и пенсии. После этого режим начнет трещать по швам, и уже к 2011-2012 годам возможно движение маятника в демократическую сторону. Если же и цена на нефть упадет быстро, то все процессы, о которых я сказал, будут происходить быстрее»; «…поступает к ним такая жалоба от большого количества граждан – что отмена выборов губернаторов является нарушением Конституции, в том числе, СПС эту жалобу посылал. Дальше Конституционный суд принимает решение о том, что это конституционно, и беспрецедентная вещь – а предыдущее решение Конституционного суда… <…> в 1996 г. было принято решение, что неконституционно отменять выборы губернаторов. Таким образом, впервые в истории КС признал свое собственное решение неконституционным и незаконным. И в соответствии с новой обстановкой – там была такая формулировка: «в связи с новыми реалиями» – взяли, и отменили. У нас нет суда независимого. Это значит, что у нас можно делать все, что угодно в стране».

Данный ведущий способ аргументации подкрепляется многочисленными фактами, цифрами, обращением к собственному политическому опыту, основное требование и к себе, и к своим оппонентам – это конкретика предложений, программ действия. Четкость и ясность установок – своих и партии – является принципиальной позицией Б. Немцова.

Отдельно отметим, что и Б. Немцов, как и многие современные российские  политики, позволяет себе использовать такой способ дискредитации оппонента, как «переход на личности», но и здесь часто проявляется ведущая логоцентрическая стратегия речевой картины мира политика – оппоненты «обвиняются» в намеренном нарушении неких объективных закономерностей или подозреваются в этом: «Странно, что этот вопрос – о деньгах – не задают партии «Единая Россия». Почему, когда речь заходит об оппозиции, финансирование которой значительно меньше, спрашивают «откуда взяли деньги». А когда говорят о партии начальников тире олигархов, все краснеют и теряются?»; «Да, король не такой уж и крутой. Он это отлично знает, и поэтому не хочет участвовать ни в каких дебатах – собственно, вот и вся история. Но то, что в стране такая беспредельная коррупция, то, что в стране такое чванство бюрократии, что в стране невозможно заниматься бизнесом – это следствие его нежелания публичной политики, и желание всех его холуев под ковром все делать. Конечно, им удобно, они создали для себя удобную страну. Только стране очень неудобно, вот в чем дело».

Итак, Б. Немцов с точки зрения его речевых стратегий предстает как политик-интеллектуал, следующий незыблемым для него принципам, признающий власть объективных законов над человеческим произволом и настаивающий на необходимости свободы мысли и выбора. Жесткость этих принципов, порой перерастает в коммуникативную деструктивность – в принудительное исключение многих коммуникантов, возможных сторонников, из числа способных вести полноценный диалог.

 

В заключении остановимся на основных выводах, сделанных в процессе анализа спонтанной речи (интервью, ответы на вопросы аудитории) Б. Немцова.

 

РЕЗЮМЕ

Пространственные объекты, ориентиры в речи Б. Немцова представлены относительно умеренно. Из российских городов чаще других упоминается Санкт-Петербург, возможно, в силу того, что он традиционно характеризуется большей открытостью, демократичностью – т.е. теми особенностями мироустройства, которые близки самому Б. Немцову. Пространство Б. Немцова обусловлено его личной деятельностью, возможно, обусловлено даже чрезмерно. Время представлено в основном настоящим. Происходящие события – это события, которые либо имеют место быть сейчас, либо только что завершились, либо скоро начнутся. Время у Б. Немцова не эпохальное (как, например, у Г. Зюганова), оно вполне конкретно. Б. Немцов поступает как прагматик, строящий свою деятельность в соответствии со своими возможностями. Можно заметить, что и ритм времени Б. Немцова умеренный: не медленный (как у Г. Зюганова), и не быстрый (как у Г. Каспарова).

Личные имена представляют группы известных людей, большая часть которых связана с политико-экономической жизнью страны. Федеральные чиновники в основном упоминаются в связи с критикой их неэффективной экономической деятельности, региональная элита критикуется в связи с ее «узурпацией» власти на местах. Особое место уделяется людям, Пострадавшим от режима: обвинения режима от имени его конкретных жертв звучат наиболее сильно.  Люди (на фоне  небольшой частотности Личных имен), как очень частотная группа, интересуют Б. Немцова не в аспекте популярности, уникальности, а со стороны многообразного проявления человеческой природы в бесконечной повседневности, т.е. жизней, судеб обычных людей.

Невысокие шансы на объединения демократических сил имеют своим следствием доминирования Я над МЫ, которое встречается в 2,1 раз чаще. Но «Я» Немцова – это и Я-индивидуальное, противостоящее МЫ-безликому российской власти. Себя политик заявляет как человека, способного мыслить – отсюда подчеркнуто демонстративное выступление от своего имени. Партия также в картине мира Б. Немцова – в идеале – предстает не как объединение во всем согласных друг с другом людей, а союз индивидуальностей, обладающих правом делать собственные выводы исходя из объективных «посылок» – отсюда признание нехватки самостоятельно мыслящих людей. В этой связи актуальным становится поле Интеллектуальной сферы со словами, подчеркивающими способность человека «вычитывать, выявлять» истинную суть вещей, а также словами, показывающими неспособность видеть истину, т.е. самостоятельно продуктивно мыслить.

С темой Выборов, актуальной для оппозиции, сближаются темы Оппозиционности и  Борьбы. Как и у других представителей оппозиции, у Б. Немцова присутствует довольно внушительный пласт слов, говорящих о негуманной природе российской власти. Это группа слов, передающих Страх, смерть и уничтожение, а также группа слов, отражающих проявления Порочной природы российской власти, чему близка тема Корупции. В этой связи интересно, что наиболее ценным качеством человека у Б. Немцова становится честность (для сравнения: у Э. Лимонова таким качеством является мужество, отважность; у Г. Каспарова – (чувство) ответственности; у Г. Зюганова – совестливость).

Наиболее объемной из всех выделенных нами в речи Б. Немцова является Экономическая сфера, причем представления об экономике Б. Немцова сильно отличаются от аналогичных представлений остальных лидеров оппозиции. Б. Немцов, критикуя В. Путина и его правительство за нарушение прав человека, за реформы в социальной сфере, все-таки своим основным предметом критики считает макроэкономическую политику. Можно утверждать, что критика российской власти со стороны оппозиции не дублируется и направлена на разные сферы современного состояния государственной и общественной жизни России.

Коммуникативное пространство, обусловливающее речевое поведение Б. Немцова, предполагает непременную ориентацию на объективные закономерности жизни, развития социума, экономики – и со стороны говорящего, и со стороны слушающего. Данная модель предполагает равноправное положение собеседников, т.к. все участники коммуникации находятся в одинаковой зависимости от этих объективных факторов и имеют возможность оценивать их и делать выводы, формировать собственную точку зрения. Но этот подход исключает из диалога всех, кто не может увидеть требуемые причинно-следственные связи. Тогда в коммуникативном пространстве Б. Немцова происходит разрыв: говорящий начинает относиться к непонимающему очевидные для него законы оппоненту или как к глупцу, идущему навстречу своим несчастьям, или как к подлецу, стремящемуся извлечь какие-то выгоды из чужих проблем. Перед Б. Немцовым как политиком реально встала коммуникативная задача – борьба с инерцией общественного мнения.

Логоцентричность речи Б. Немцова обладает свойством очень сильной личностной окрашенности и эмоциональности. Логика, организующая речевое пространство политика, предметно-чувственна, конкретна, строится на фактах и личных переживаниях. Очевидно, что причинно-следственные зависимости им воспринимаются как руководство к реальному действию и основаны на осмыслении и переживании конкретных событий, происходящих в жизни конкретных людей.

В речи Б. Немцова минимальное количество штампов, стершихся образных средств, и используются они, тогда, когда политик и не стремится «украсить» выступление. В случае же, когда такое намерение обнаруживается, Б. Немцов использует разнообразные фигуры речи: повторы и параллелизмы, устанавливающие ритм речи и приковывающие этим внимание собеседника, риторические вопросы и восклицания, яркие эпитеты, иронию (и сарказм), параллели из истории, литературы и т.п. Но данные средства выразительности не настолько многочисленны, чтобы утверждать необыкновенную яркость речи Б. Немцова; они демонстрируют его риторический потенциал и служат выражению его личностного отношения к обсуждаемому вопросу.

Наиболее частотным способом доказательства у политика становится обращение к здравому смыслу, причем свою правоту он представляет путем демонстрации соответствия своих замыслов законам, диктуемым экономической целесообразностью, социальной необходимостью. Неправоту оппонентов он доказывает, вскрывая логику их поступков, которая не совпадает с объективными законами развития страны и общества. Данный ведущий способ аргументации подкрепляется многочисленными фактами, цифрами, обращением к собственному политическому опыту. Основное требование и к себе, и к оппонентам – это конкретика предложений, программ действия. Четкость и ясность установок – своих и партии – является принципиальной позицией Б. Немцова.

Итак, Б. Немцов с точки зрения его речевых стратегий предстает как политик-интеллектуал, следующий незыблемым для него принципам, признающий власть объективных законов над человеческим произволом и настаивающий на необходимости свободы мысли и выбора. Жесткость этих принципов порой перерастает в коммуникативную деструктивность – в принудительное исключение многих коммуникантов, возможных сторонников, из числа способных вести полноценный диалог.

 

 

Исследование выполнено по заказу BBCRussian.com для проекта о выборах в России, который будет опубликован на сайте Русской службы Би-би-си во второй половине ноября.

 

 

Константин Белоусов, Наталья Зелянская

Исследовательский центр компании E-generator.ru